Собственно, леса в Рязанской области начали гореть в начале августа — жара, дождей нет. Понятно.
Когда горят леса — это очень плохо. Когда начинают гореть торфяники — плохо совсем. Лесной пожар может остановиться из-за сильного дождя, тем более снега. Торфянику — все равно, огонь пылает на глубине в несколько метров, и его не остановишь никак, пока все не выгорит, будет тлеть даже под снегом.
Сейчас в Москве чувствуется только дым, а в Рязани не просто дым — местами даже не видно ничего. И теперь до зимы закончится навряд ли.
Режим ЧС введен уже 22 числа, на тушении пожаров задействовано почти 10 тысяч человек с техникой и авиацией. Небольшую войну можно выиграть… Но если дошло до торфа — это все без толку…
Прямой ущкрб, наверно, подсчитают — сколько лема погибло, сколько земли выведено из оборота, что ценного сгорело.
Косвенный ущерб — это дым, котоым сейчас дышат несколько миллионов человек, обсчитывать никто не будет. Успокоятся на том, что он есть. И ничего не поделаешь…
Утром сегодня в доме черная пыль — копоть. По Рязанскому направлению. В легких она же. Сколько? Не знаю.
Статистика повышения смертности в августе будет готова не раньше октября. И что толку? Все равно меры медицинского характера никто применять не будет.
